Воздушнее поцелуя - Страница 24

Джош снова посмотрел на нее, уже внимательнее.

– Брось, не терзайся из-за этого. В твоем возрасте давно пора жить своим умом, а не родительским. То есть я не имею в виду, что тебе уже немало лет или что-то в этом роде… то есть возраст как таковой… то есть… Ох, что-то я не то говорю. Но ты поняла мою мысль, да?

Пэм усмехнулась.

– Что в моем возрасте пора начинать носить короткие юбки?

Однако Джош шутки не поддержал.

– Дело не в возрасте, а в родительском контроле, от которого ты до сих пор не избавилась. Он все еще действует на тебя на подсознательном уровне – даже здесь, в Мельбурне, за тысячи миль от Лондона и твоей семьи. Ты чересчур скованна, зажата… Не представляю, как можно так жить!

Пэм прикусила губу.

На некоторое время в салоне «бьюика» воцарилось молчание. Джош вел автомобиль. Пэм задумчиво смотрела сквозь ветровое стекло на дорогу. Лишь почти у самой своей гостиницы она нарушила тишину.

– А в каком возрасте ты сам освободился от родительского контроля?

Джош посмотрел на нее и отвернулся.

– В семь лет.

Она, наоборот, изумленно уставилась на него.

– Как это может быть? В семь лет ты перестал зависеть от мнения отца и матери?

Джош дернул плечом.

– У меня не было выбора.

– Как? Почему? Ты говоришь загадками…

Он вздохнул.

– Просто в семь лет я в один день потерял обоих родителей. Да так, что и могилы не осталось.

Ахнув, Пэм прижала к губам пальцы.

– Прости, я не знала. Мне очень жаль.

Он качнул головой.

– Дело давнее…

– Как же это произошло? Впрочем, если тебе больно вспоминать, то…

– Подобные воспоминания никто не назовет приятными. Но история моей семьи известна многим. В то время она наделала немало шума, попала в газеты. Изображение моей физиономии можно было встретить на многих страницах периодических изданий.

– Но что случилось?

Глядя на дорогу, Джош произнес:

– Мои родители стали жертвами атаки акул. – Произнеся эту фразу, он умолк, и Пэм не решилась расспрашивать дальше. Однако вскоре Джош продолжил сам: – Мой отец любил выходить в море под парусом, у него и лодка была, и он частенько брал на морскую прогулку нас с матерью. В тот день мы тоже вышли в море втроем. До сих пор помню, каким удивительно спокойным было тем утром море. – Он вновь замолчал, но на этот раз всего на несколько мгновений. – Наверное, из-за того спокойствия и безмятежности моей матери и захотелось поплавать в открытом море. Отец не возражал и даже сам охотно составил бы ей компанию, но они не решились оставить меня в лодке одного.

Переговариваясь с отцом и со мной и смеясь, моя мать сделала вокруг лодки круга три или четыре, а потом появились акулы. Отец первым заметил плавник и крикнул матери, чтобы она скорей возвращалась. Та сначала не поняла причин его тревоги, а потом… потом было уже поздно. Акула настигла ее в мгновение ока. Только что плавник показался в полусотне ярдов, и вот акула уже здесь. А может, это была другая акула, двигавшаяся глубже первой. Лично я видел как минимум двух.

Джош провел ладонью по лицу, снова устремил взгляд вперед – они уже приближались к гостинице – и продолжил:

– В общем, мать вскрикнула… Этот звук до сих пор стоит у меня в ушах… потом ушла под воду, но через минуту вынырнула. Продолжая кричать и захлебываясь, она барахталась, пытаясь двигаться в направлении лодки, и тогда отец бросился к ней на выручку. Конечно, в подобной ситуации это равнялось самоубийству, но, вероятно, он ни о чем таком не думал, действовал инстинктивно. Ему почти удалось доплыть до нее… Потом начался кошмар. На моих глазах из воды высунулось акулье рыло, открылась пасть и ухватила мою мать. В следующую минуту та ушла вглубь. Через минуту то же самое произошло и с отцом. Акула как-то боком вышла из воды и по дуге нырнула обратно, унося его с собой. По-моему, там была еще третья акула. На том месте, где исчезли мои родители, вода ходила буруном. Они так больше и не показались, только вскипела розовая пена. – Джош остановил автомобиль перед входом в гостиницу и повернулся к Пэм. – Я остался в лодке один, оцепеневший от ужаса. Позже меня подобрал рыбацкий катер. Он же отбуксировал лодку к берегу. А на следующий день газеты запестрели заголовками наподобие «Кровавая трагедия разыгралась на глазах ребенка»…

В салоне «бьюика» воцарилась тишина. Джош умолк. На глазах Пэм блестели слезы.

– Прости, что заставила тебя вспомнить это. – Протянув руку, она сжала пальцы Джоша. – Прости…

Он посмотрел на нее.

– Тебе не нужно извиняться, ты ни в чем не виновата.

Он улыбнулся, и Пэм показалось, что это солнышко вышло из-за тучи. Шмыгнув носом, она улыбнулась в ответ.

– Что ж, спасибо за гамак… и вообще… А мне пора домой.

– Ты одна все не донесешь, я тебе помогу.

Пэм действительно не справилась бы сама с таким количеством пакетов и гамаком в придачу.

– Что ж, от помощи не откажусь.

Они прошли через вестибюль – где сидевший за конторкой дежурный сообщил Пэм, что ее разыскивал строительный инженер, – поднялись в лифте на седьмой этаж и вошли в номер.

– Здесь ты и живешь? – спросил, оглядываясь по сторонам, Джош.

Пэм усмехнулась.

– Я же говорила, что мои апартаменты не потянут даже на одну звездочку.

– М-да… И куда сложить покупки?

– Прямо на ковер, больше некуда.

Джош так и сделал.

– Ну, пожалуй, я пойду. У тебя тут дела. О креплениях для гамака еще нужно позаботиться. Когда станет известна дата прибытия Лайзы, дай мне знать. Впрочем, завтра я еще заеду к тебе.